Первая глава моего романа лежит на принтере. Уже месяц или два, точно не помню. Когда новенький печатный агрегат выдал из своих недр горячие листочки, я испытала восторг и одновременно ужас. Я взглянула на первый лист, взяла карандаш, внесла поправки, потом открыла электронный вариант и начала переписывать главу. Листы так и остались на принтере — как элемент интерьера.
А недавно я представила, как распечатаю полностью весь черновик романа и сфотографируюсь с ним для истории. Только я застряла где-то между 9 главой и синопсисом, который регулярно переписываю, потому что в голову приходят новые и новые варианты сюжета. Я уже 100500-й раз говорю себе: горшочек, не вари! А садись и пиши! Но упорно оттягиваю этот момент. Придумываю себе оправдания и собственную систему, которая поможет.
Я назвала ее красиво — 100 слов в день. Потому что 2000 слов — это много и под силу разве что Стивену Кингу. 1667 слов уже можно осилить, но с трудом, поэтому писательский марафон я провалила. 1000 слов — почти разумная норма, но маскируется под “марафонскую” и поэтому тоже не осиливается. И вот спасительная мысль, а что если всего 100 слов? Ну меньше уже просто некуда. Это всего два абзаца и даже самый последний на свете лентяй ее выполнит. Лентяй — да, но не я. Завалила эту норму через неделю и со спокойной душой ушла на летние каникулы.
И вот лето заканчивается. Веских причин для прокрастинации уже нет. И в голове опять мысли: как бы мне закончить роман? И я опять в поисках “волшебной таблетки”, всего одной, но очень эффективной, как в комедии “Бриллиантовая рука”. Но такой таблетки нет. И есть только один способ, только один! Бросить все, ну или почти все, и посвятить свое время только роману. Никаких проектов, попыток распределить свое время так, чтобы успеть еще то и это. Писать между делами можно нон-фикшн (кажется, я писала об этом в одном из своих постов, а может, мне только кажется). Художественное произведение требует полного погружения.
Американская писательница Харпер Ли смогла написать свой знаменитый роман “Убить пересмешника”, когда ушла в отпуск на целый год. Друзья сделали ей такой подарок — Ли работала на тот момент в авиакомпании и писала лишь рассказы.
Виктор Гюго лишил себя выходной одежды, чтобы в срок написать роман “Собор Парижской Богоматери” Он купил бутылку чернил и буквально организовал себе домашний арест. На третью отсрочку издатель уже бы не пошел. Гюго и роман-то хотел назвать «Что содержится в бутылке чернил», но не решился.
И что же мы видим? Дедлайн и отшельнический образ жизни — самые эффективные способы написать роман. Но и самые сложные, потому что приходится ограничивать себя практически во всем, и в первую очередь — в общении и развлечениях. Иногда мне приходит в голову, что дело совсем и не в дисциплине. Ведь странно, что приходится себя заставлять делать то, что сначала очень хотелось сделать. А потом запал уходит. И вот ты уже не хочешь открывать заветный файл. А ведь планировала закончить черновик за месяц. А тут…
Приходит время фобий.
Кому нужен мой роман? Я пишу какую-то чушь. И вообще, с чего я решила, что могу писать… Список вариаций практически бесконечный. Хорошо, получается, было Виктору Гюго, сам издатель его поторапливл! Хотя дисциплины ему это не добавляло. Возможно, он просто верил в себя? “Собор Парижской Богоматери” стал его первым полноценным романом.
Видимо, успех писателя зависит все-таки от того, сможет ли он поверить в себя. А еще сможет ли создать себе такие условия, в которых ему просто некуда деваться. Для этого и мифического издателя можно придумать. Нарисовать его и повесить на стену. Пусть за писательскую дисциплину отвечает.
Ну что ж, пошла рисовать издателя.
Искренне ваша Анна.